Минздрав отреагировал на скандал с увольнением бригады детских трансплантологов из Государственного мед исследовательского центра здоровья малышей (НЦЗД), из-за которого тормознула программка пересадки почки детям с весом меньше 10 кг. Глава ведомства заявила о собственном решении взять под личный контроль ситуацию с пересадками почек детям и готовности повстречаться с опальными медиками.
Напомним, посреди сентября была свернута программка трансплантации почки небольшим детям, просуществовавшая в НЦЗД только около полугода. На тот момент ждали пересадки 16 детей, которых должны были прооперировать тут до конца 2019 года. 1-го из их с весом наиболее 12 кг перевели в институт Шумакова. Остальным рекомендовали «исцеление по месту проживания». Двое из их – одиннадцатимесячные братья-близнецы Кузнецовы из Южно-Сахалинска – на данный момент в критичном состоянии. Единственная претензия к докторам, которая была озвучена – это внедрение неодобренных Минздравом протоколов индукционной терапии (терапия - процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания) с внедрением препаратов off-label. Но конкретно этот протокол признан во всем мире и дает 97-процентную выживаемость. Сами докторы подозревают, что изготовлено это было не без роли теряющих сверхприбыли фармпроизводителей. А в заложниках, как обычно, оказались самые беззащитные.
Ситуация вызвала возмущение во докторском обществе, в защиту уволенных докторов и их малеханьких пациентов выступили почти все СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы). Лупят во все колокола предки нездоровых малышей. Они хотят навести жалобу в Управление Верховного комиссара ООН по правам человека и Комитет по правам малыша при ООН. Под петицию на веб-сайте Сhange.org с требованием возвратить команду докторов в НЦЗД подписалось наиболее полумиллиона человек. Сразу в прессу была вброшена информация о уголовном деле о халатности в отношении доктора Миши Каабака, проведшего самое огромное в стране число операций маловесным детям и оставившего ради работы в НЦЗД должность зав. отделением трансплантации почки РНЦХ имени Петровского. МедНовости попросили Миши Михайловича откомментировать действия крайней недельки.
Министр здравоохранения сказала о открытии в министерстве «жаркой полосы» по дилеммам детской трансплантологии.
- Весьма отлично, чтоминистерство развернулось лицом к детям, которым нужна трансплантация почки. Их предки испытывают сейчас острыйдефицит инфы о том, где делаются такие операции, по каким методикам, сколько операций изготовлено в определенном центре и с какими плодами, какие были отягощения. Я надеюсь, что по данной жаркой полосы предки пациентов сумеют получать конкретно эту информацию.
2-ая не плохая новость заключается в намеченной на вторник встрече с министром.
- Вероника Игоревна пригласила меня на встречу в прямом эфире ТВ (Телевидение (греч. — далеко и лат. video — вижу; от новолатинского televisio — дальновидение) — комплекс устройств для передачи движущегося изображения и звука на расстояние), и я через веб-сайт Минздрава выслал ей сообщение с просьбой принять меня, как можно быстрее, для того чтоб обсудить план исцеления индивидуально для Ромы и Виталика Кузнецовых. Если другие операции можно отложить на несколько месяцев, то с этими, более томными детками вопросец необходимо решать немедленно.
Параллельно в умеренном плановом порядке нужно начинать заниматься разрешением целого клубка заморочек, которые привели к системному кризису, выразившемуся в понижении количества детских трансплантаций в стране. Для этого необходимо завлекать несколько департаментов Министерства: тех, что занимаются детками, высокотехнологической медпомощью, наукой и регулированием воззвания фармацевтических средств. Не считая того, в обсуждении трудности должны принять роль не только лишь мы и институт Шумакова, а наиболее широкий круг профессионалов – институт Склифосовского, Федеральное медико-биологическое агентство, блестящая трансплантологическая школа, которая работает в Петербурге. И тут, я думаю, будет нужно координирующая роль министра либо хотя бы его заместителя.
Поведайте, пожалуйста, про детей Кузнецовых
- Мальчишки родились с прирожденным нефротическим синдромом (В медицине и психологии, термин синдром ссылается на ассоциацию некоторого количества клинически распознаваемых симптомов), при котором единственное действенное исцеление – пересадка органов. Сначала весны власти Южно-Сахалинска запросили помощи, но получили отказы из всех ведущих клиник, которые занимаются схожей патологией: НЦЗД, РДКБ, института Шумакова, Петербуржской педиатрической академии. Опосля воззвания к Уполномоченному по правам малыша при президенте Анне Юрьевне Кузнецовой, документы повторно попали в НЦЗД. К этому моменту мы уже начали тут работать и взяли этих малышей на исцеление.
Мы удалили им собственные почки, начали перитонеальный диализ, что позволило стабилизировать их состояние и выписали домой для проведения вакцинации и подготовки к трансплантации почек от родителей. Но, спустя недолговременное время у Ромы случилось отягощение перитонеального диализа. Он был должен поступить в НЦЗД для того, чтоб выправить ситуацию, но в связи с нашим увольнением, ему в этом отказали. Нам с Анатолием Валентиновичем Попка пришлось грубо вмешаться в работу телемедицинского консилиума, для того чтоб настоять на переводе малыша в Москву. На данный момент он находится в отделение реанимации РДКБ, ему изготовлена трахеостома. Неувязкой будет то, что мы упускаем драгоценное время: до пересадки почки ему необходимо создать огромное количество прививок, но он уже четыре недельки в Москве, и пока не получил ни одной прививки.
Виталик на данный момент в Южно-Сахалинске, ему тоже становится ужаснее, но вопросец его перевода в Москву еще пока не решен. Я считаю, что трансплантацию сиим детям необходимо проводить в НЦЗД, там у их наибольшие шансы на выживание. В Рф существует огромное количество восхитительных больниц, где можно было бы организовать процесс трансплантации почки, но на это уйдет не один месяц. А у этих малышей есть всего только несколько недель.
Но Вы же больше не работаете в НЦЗД.
- Вопросец моего трудоустройства остается открытым, но он, ей богу, не основной. На данный момент необходимо срочно прооперировать малышей.
Почему недозволено это создать в Морозовской поликлинике? Тем наиболее, что, по заявлению Минздрава, Вы там работаете на полставки.
- Такую информацию получили и мои пациенты, звонившие на жаркую линию, и два денька они штурмуют Морозовскую поликлинику с просьбой записаться ко мне на прием. Но у их не выходит – администрация поликлиники гласит, что я там не работаю. Я был оформлен в эту поликлинику в мае 2018 года для выполнения единственной трансплантации почки. Это было изготовлено для того, чтоб показать поддержку детской почечной трансплантации в стране президентом, который приезжал туда 1 июня 2018 года. К огорчению, этот посыл со стороны верховной власти не был подхвачен правительством и министерством здравоохранения. И количество детских трансплантаций в 2018 году снизилось по сопоставлению с 2017 году, в 2019-м это понижение длится.
Что касается моей способности оперировать в Морозовской поликлинике, то на данный момент там нет команды для сопровождения таковых пациентов. Трансплантацию делает не один человек. Во время показательной операции 2018 года в Морозовской поликлинике трудоустроен был я один. Другие члены моей команды – а это полтора 10-ка профессионалов – в данной поликлинике никак не были оформлены. И я не думаю, что смогу на данный момент уверить людей работать в Морозовской поликлинике безвозмездно и без трудоустройства. И устроить туда полвзвода докторов и медсестер без поддержки Минздрава я тоже никак не смогу. Стремительно вернуть такую команду в НЦЗД проще, чем сделать с нуля в любом другом медучреждении страны.
Минздрав заявляет, что операцию можно провести в центре Шумакова, где пересаживают органы детям, независимо от возраста и массы тела.И совершенно в Рф имеется довольно профессионалов, проводящих подобные операции.
- Да, лишь идет речь о трансплантации печени. И, не считая того, родителям пациентов недостаточно заявлений о том, что в Институте Шумакова работают отличные докторы, это, вправду так, и о этом все знают. Но людям нужна определенная информация о том, сколько тут было проведено таковых операций и с каким результатом, каким был вес и возраст малышей. Нужен состоявшийся анализ эффективности и сохранности используемых методик. Пока эта информация им не предоставлена, они не могут принимать взвешенное и обоснованное решение о том, где и по какой методике созодать трансплантацию своим детям.
Что касается достаточного числа профессионалов в Рф, то это красивая новость, я ранее про это не знал. И я прошу министерство предоставить мне информацию о этих спецах, о количестве выполненных ими операций и их результативности.
И крайний вопросец – про слухи о уголовном деле, в рамках которого вы обвиняетесь в халатности, повлекшей по неосторожности погибель 16-летнего пациента.
- Это не слухи, это действующее уголовное дело, по которому я прохожу, как обвиняемый. В наиблежайшее время следователи должны принять процессуальное решение и, на мой взор, правильным решением было бы закрытие этого дела. Поэтому что, если кто и повинет в погибели этого малыша, так это его мама, которая отказалась в письменном виде от предложенных вариантов исцеления – два раза у меня в институте и один раз в Йошкар-Оле. Практически она уничтожила его своими руками.
Мы прооперировали ребенка, это была томная трансплантация, которая сопровождалась томным и сверхострым отторжением трансплантата. Его можно было вернуть, но это добивалось усилий и времени, и мать от этого отказалась. При всем этом, она уже получила компенсацию морального вреда от института Петровского, и на данный момент следователь напористо дает нам от нее откупиться (не методом взятки, а в официальном порядке – это именуется примирение сторон). Но этого не будет, поэтому что с нашей стороны нет ни вины, ни каких-либо юридических заморочек.
